Истина 5. Грусть1. Исповедь Я не ищу пред небом оправданья* За те грехи, что прячут по углам. В дурмане жизни отдан на закланье. Я превращаюсь в позабытый хлам. Я трудную дорогу выбираю, Куда идти и с кем свой кров делить. При виде смерти я не замираю – Зачем о неизбежном слёзы лить? Мой Путь тернист и на душе тревожно. Мой Свет – Твой взгляд В застывшей хищно Тьме. Я сделаю возможным невозможно, Но люди и не вспомнят обо мне… Я не молю о славе повсеместно, Я не прошу даров из рук чужих, Но только буду рад, признаюсь честно, Когда меня заменит мой же Стих! * - строка принадлежит поэту и музыканту Сергею Калугину 2. Тоска по венам острым Тоска – по венам острым. И жизнь фонтаном вверх. Мы мчались за свободой. В ответ свинцом расстрел. Тоска – по венам острым. Вгрызалась, рвала в клочья, Рассвет мы ждали ночью, Хотелось честно жить. А слёзы настроенья Смеялись серебристо И в капельках игристых, Фальшивых – отраженье, Ловили отраженье Далекого любить. Тоска – по венам острым. Нас мучили вопросы, Ломились через грани Чужого бытия. И в диком рваном танце, Сверкая бледным глянцем, Ответы растворялись Внутри чужого Я… 3. Про них… смертельно больным деткам… Запутаны, замолвлены, В ловушку смерти словлены, Они не ждут участия, Им суждено молчать. И так хотел бы счастья я Для них; но только жизнь моя, Как стих короткий блёстками Цветными, даже хлёсткими Сверкать и деток слёзками Наш стыд и срам смывать Не сможет, Но страдать… Страдать за их мучения, За жизни отречение, За взрослый детский смех, Увы, и нет желающих, Всезнающих, рыдающих, О славе не мечтающих, Готовых страшный грех Принять. И только с Неба, Так грустно падал с Неба, Так тихо плакал с Неба Холодный белый снег. 4. Молчание и Тишина Как часто в ответ получаешь Молчанье, Закрытое сердце и чувственный холод. Ты ждёшь пониманья. Как странно – Молчанье совсем не похоже на Тишину. Один на один с своим внутренним Богом. Сметает в безмолвье забвение ночью. А ночь остаётся, она не уходит… И странно. Как странно всё происходит, Когда бежишь прочь, возвращаясь к Чертогу Своих грустных мыслей, неверных итогов. И снова Молчанье вгрызается в душу, И ты понимаешь, как ты одинок. Сегодня суббота, неправильно что-то В Молчании этом, ничем не согретом, До боли давящем и ненастоящем, Опять остающемся без ответа. Как странно – Молчанье совсем не похоже В своём одиночестве на Тишину. 5. Полный парк пустоты Полный парк пустоты. Призрак тысяч вчера. Тусклый свет фонаря. Позабытые сны. В луже хаосоцветной – рожденье весны. Жизни искры. Ночная чужая хандра. 6. Ангел Я знаю, ты помнишь, Как плавилось Небо, Свинцово-тягучее. Я знаю, ты видел Остывшим вулканом Застывший на памяти Сон. И будто всё знал и Свой век доживал ты, И тёмные тучи и Тяжёлые волны метались; И в Небе кружились Голодные стаи ворон. Я знаю, ты думал, что Рухнула жизнь В Безвозвратное. Я знаю, ты пал на колени И криком потряс Суть Времён. И Ангел явился – Знамением света, Объяв Необъятное. И знаком Любви осенил И ладонь протянул Тебе Он… Я знаю, ты плакал, И рушились своды Хрустальные. Я знаю, ты понял, Где Мрак, где Свобода Твоя. И вспыхнуло сердце, И Ангел ушёл В Беспечальное. Я знаю, поверь, Я всё знаю, Ведь Ангел тот – Я! 7. Человечеству не хочется песен Пожелтевшие листья несмело застыли – Начинается Эра Великих Депрессий. Мы устали искать, нас давно позабыли. Человечеству вовсе не хочется песен. Мы не верим уже в самознание истин. Для того, кто не прав, мир всегда слишком тесен. Мы – мазки чудотворной безжалостной кисти. Человечеству вряд ли захочется песен. Но всё дальше и дальше стремится Дорога. И не хватит секунды дойти до Рассвета. Понимаем так мало, желаем так много И уверены в том, что вращаем планету. 8. Своё Не ищите своё одиночество, Оно в вас замерло по углам. И не верьте чужому пророчеству И фальшивым, но красочным снам. Но – СВОИМ. Не считайте небесные звёздочки. Это – вы: без конца и числа. И в душе на запыленной полочке Одиноко сияет Звезда. Но – СВОЯ. И не думайте, что не узнаете Вы себя, избегая других, Чёрно-белое соло играете, Но не в такт, мимо нот, не для них. Но – СВОЁ. 9. Цветное Белый мел на чёрной доске. Белый снег на серой тоске. Это всё не старо и не ново. Это трижды опять, а не снова. Синтез красок на тонком холсте. Ржавый скрип на помятом листе. Это всё мы уже проходили. Красным – были, о белом – забыли. Когда синий иней лежит, Когда жёлтый лес говорит, Когда лето манит зелёным – Остаётся чёрное чёрным. Это всё – непонятное где-то, Иллюзорность цветного букета, Фиолетовый запах сирени И неясные контуры тени… Но когда достигаешь предела – Всё сливается в вечное Белое! 10. Поэту Декаданса Всё также о грустном, холодном и сером – Известные грани для лейтмотива Поэта, который не стал пионером Под грохот колёс локомотива. Читатель не хочет в холодных объятьях Грустить, протирая окно запотевшее. Окно, позабытое в красном ненастье – Единственный путь в своё наболевшее. А где же всё чистое, милое, нежное, Где Ангелы Света, Хранители Счастья? За гранью зеркальной грустят, белоснежные, И жмутся друг к дружке от холода братья. Ведь зимнее небо, небо высокое. Свойства имеет, в общем-то, серые. Грустное небо, небо далекое Дарит на Землю холодное… Белое. Последняя станция локомотива: Давно запорошена Память. Уныло. По-декадански так странно красиво. Искренне жаль, что всё это было. 11. Сожженное Счастье I Когда опускается Мгла – разрывает на части. Сегодня ты счастлив, а завтра – лишь прах Сожженного Счастья. И можешь взывать, рваться к Небу, лететь. Ответом тебе будет только молчание. Твой Путь завершился. Рядись! Не успеть… Лишь эхом в груди едкий дым расставания. Иди же бок о бок С Судьбою-дорогой. И – око за око Велением Рока – Жестоким – жестоко Дымится прах дрока. II Так рвись прямо в Ночь, Стань мороком, тенью, Лети же, мчись прочь В сон о снах в сновиденьях… Лети же, расправь крылья - пепла иголки. Застынь птицей Счастья, уставшего Счастья, сожженного Счастья – Взорвись на осколки СВОБОДЫ! 12. Никому не нужен Под дождём январским, шлёпая по лужам, Шёл старик и думал: «Я уже не нужен…» Серая промозглость задушила снежность, Очерствели в мире доброта и нежность. Раньше труд лелеял, отдаваясь делу, Для других старался, истязая тело Скрежетом литейки, но иссохло сердце, Желчи горечь жечь вдруг стала, будто перцем. Грусть внутри забилась, думал – возрастное. По утрам стал бегать – тщетно… напускное… Что же ту поделать? Дождь январский, лужи… Плачущий старик он… Никому не нужен.
|
Наш опрос
Статистика
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |